>Также неясно, зачем Рябышеву лично ехать в 34-ю ТД. Точнее, ясно зачем, неясно, зачем покидать штаб корпуса в это время, а вдруг какой-нибудь новый приказ придет, донесение из дивизий и т.п. и надо будет решение быстро принимать. (Кстати, по Попелю Рябышев все это время был со штабом корпуса, что более логично).
Что касается Рябышева. Он был в 34-й тд в первой половине дня 26 июня. Видимо оба события (приезд Рябышева и получение приказа) наложились в памяти и получилось то, с чем Вы спорите.
Теперь некоторые подробности из Пенежко.
С вечера, когда Рябышев прибыл к Мешанину, дивизия пошла в наступление на Берестечко. Мешанин уже был контужен, поэтому Рябышеву пришлось самому заняться его дивизией. Под Берестечком был получен радиоприказ фронта: «Корпусу отойти за высоты, обороняемые пехотой, в лес южнее Золочена». Не имея радиосвязи ни с одной дивизией, генерал послал свой приказ на отход связными. Дивизию Мешанина он сам вывел из боя и стал отходить с ней, преследуемый немецкой авиацией. Но самое скверное это то, что немцы, заметив отход дивизии, по пятам пошли за ней, едва сдерживаемые батальоном, оставленным в прикрытие.
— Трагедия, Николай Кириллович, вся в том, что мы привели немцев в середину боевых порядков корпуса, а дивизии Васильева даже и тыл, сказал Рябышев.
Он приказал своему оперативному отделу связаться с Впсильепым, отдать ему приказ на немедленный отход в район Золочева, а также информировать остальные дивизии о появлении немцев на их флангах.
Не успел он отдать этого приказания, как прибежал радист с радиограммой — донесением о том, что в 6 часов утра 27 июня дивизия Васильева через делегата связи получила письменный приказ Рябышева об отходе на Золочев, и о том, что она через час начнёт отход.
Рябышев вне себя от гнева. Он угрожает отдать под суд делегата связи за то, что тот опоздал с приказом. Достаётся от него штабу и начальнику связи.
В самый разгар этой «горячей драйки» прибывает бригадный комиссар, начальник политотдела фронта, и привозит письменный приказ фронта: «Отход отменить, корпусу продолжать наступление в направлении Дубно».
А он кстати, тоже был свидетелем разговора с Вашугиным, сравните с версией Попеля :))
Итак, перед нами на рубеже реки Пляшувка части 14-й танковой дивизии и где-то на подходе — 12-я танковая дивизия. В 12 часов дня в штаб корпуса прибыл член Военного Совета фронта. Говорят, что после доклада Рябышева об обстановке член Военного Совета сказал:
— Почему вы вчера отступали и не выполнили приказа фронта?
Передают даже такие подробности. Рябышев, по-стариковски крякнув, спросил:
— А что это такое «отступление»? Таких боевых действий не знаю.
Попель тоже сказал, что он не имеет понятия, что это такое «отступление».
— В уставе Красной Армии такого слова нет. Мы знаем такой вид боя, как маневренная оборона. Но вчера корпус наступал.
Из разбора дела, кажется, выяснилось, что вчера вечером фронтовой делегат связи неправильно информировал командующего. Не доехав до штаба Рябышева, он увидел танки, уходившие в лес из-под бомбёжки немецкой авиации, отдельных бойцов, идущих в тыл, — экипажи погибших танков, — принял это за отход наших частей и, вернувшись, доложил, что «Рябышев отступает», в то время как корпус продвигался и вёл уже бой под Берестечком, вышел на Стырь и Пляшувку.
Теперь ясно, почему мы получили вчера вечером приказ отойти на Золочёвский оборонительный рубеж, который потом был отменён новым приказом о наступлении на Дубно.
Я слышал, что в конце разговора Попель сказал члену Военного Совета:
— Наши танки сегодня ещё раз докажут, что понятие «отступление» для них не существует. Сегодня я буду в Дубно.
— Хорошо, — сказал член Военного Совета. — Предоставляю вам возможность выполнить ваше обещание — назначаю вас начальником передового отряда.
Член Военного Совета информировал штаб корпуса о том, что главный удар Клейста направлен по району Луцк — Дубно — Ровно, что Клейст имеет около четырех тысяч танков и стремится овладеть переправами через реку Икву, а также магистралями на Ровно и Кременец. Командующий фронтом решил одновременным ударом с севера, с востока и с юга окружить и уничтожить танковую армию Клейста в районе Дубно. На отряд Попеля и возлагается задача во что бы то ни стало взять Дубно до подхода главных сил Клейста и удерживать этот рубеж, пока не подойдут главные силы нашего корпуса, с движением которого согласованы действия остальных корпусов, назначенных для этой операции.
— Вот почему назначаю вас начальником, — сказал член Военного Совета Попелю, — для твёрдости!
Попель попросил Рябышева дать ему пришедший в Ситно батальон Т-34 во главе с Волковым. Передав по радио, чтобы Васильев вытягивал свои части на марш в направлении Ситно, Попель подошёл к Рябышеву и сказал:
— Дмитрий Иванович, не забывай, — я жду тебя в Дубно!
Рябышев молча обнял Попеля, крепко прижал к груди и троекратно поцеловал. Разжав объятия, он промолвил только одно слово:
— Не забуду.
