Сам
принцип рейда с его неизбежной эмбаркацией перечеркивал всякую возможность
эксплуатации результатов достигнутого успеха! На место взорванных
батарей, потопленных судов, сбитых самолетов и пленных солдат вскоре стали
бы другие, не менее, а скорее более мощные, современные и хорошо подготовленные.
При организации полноценного вторжения эту оборону пришлось бы взламывать
еще раз с большими потерями. В последствии в своих мемуарах Черчилль указывает и
другую причину: «...военные круги, казалось, сходились на том, что до тех пор,
пока не будет предпринята операция таких (крупных - прим.. М.М.) масштабов,
ни один ответственный генерал не возьмет на себя задачу планирования
главного вторжения». Но не уж-то проблема отсутствия опыта планирования
десантных операций стояла в Англии настолько остро, что ради этого
стоилоустраивать подобную затею? Ведь еще более солидный опыт без всяких
специальных усилий предстояло получить спустя 2,5 месяца при вторжении в
Северную Африку. Не приходится сомневаться в том, что после известной
неудачи на полуострове Галиполи в 1915-1916 гг. десантная операция стала для
англичан одной из самых нелюбимых задач. Целый ряд ее теоретических
моментов оказался не разработан, что особенно относилось ко всему, что было
связано с новыми средствами вооруженной борьбы. И все же вряд ли все эти
невнятные аргументы стали решающими поводами для столь значительного
предприятия. Главными являлись именно военно-политические: стремление
пустить пыль в глаза союзникам и собственному народу. Именно они диктовали место
(Франция), время (лето) и состав привлекаемых сил (не менее бригады). Все
остальное имело подчиненное значение и изобреталось просто для того, чтобы
чем-то занять людей на берегу.
