>
>И что означет это плохое счисление? Что крейсеров слишком много было? Попутная проводка - а что, осажденному Таллину и не нужно ничего было?
Но вообще-то, как правило, погибший вместе с кораблём. Ночи в это время года в Финнзале относительно тёмные, лоцманским способом ходить - особенно без навыка - довольно сложно.
Счисление - осуществляемый по морской карте и отражаемый на ней же учет путевой скорости корабля на карте по данным лага и лота, но без учёта дрейфа и течений, без реального (фактического) определения места корабля любым способом. Лоцманский способ - то же, но без прокладки на карте, чисто по визуальным ориентирам. Для того чтобы безаварийно и безопасно практиковать это всё при выставлении мин, тралении полей и проходам по протраленным фарватерам, надо быть или штурманским богом, или полным идиотом. Ну, или попасть в ситуацию, при которой силы боевого траления не имеют надлежащих технических средств кораблевождения, как и было в реальности. Понимаете, просто вести корабль ночью в Финском заливе - уже подвиг. Ну ок, не подвиг, но занятие, требующее от штурмана, вахтенного офицера и командира максимальной концентрации на процессе кораблевождения - просто в мирной обстановке. Когда там мины, карты полей не составлены или неточны, и силы траления не в состоянии определить координаты протраленных полос с адекватной невязкой (речь даже не о кабельтовых - об их десятых долях) - ничего другого быть не могло.
>Счисление - осуществляемый по морской карте и отражаемый на ней же учет путевой скорости корабля на карте по данным лага и лота, но без учёта дрейфа и течений, без реального (фактического) определения места корабля любым способом. Лоцманский способ - то же, но без прокладки на карте, чисто по визуальным ориентирам.
- Не вижу я эсминцев, и не должно их там быть, - сказал он, глядя на карту. - Ну, покажите, где ваше место?
Гужевой, приняв озабоченный вид, вышел из рубки. Пийчик проводил его взглядом, исполненным злобы и отчаяния, и положил на карту ладонь:
- Тут.
- Ну, а точнее?
Пийчик медленно убрал один за другим пальцы, оставив на курсе указательный, который в Масштабе карты покрыл добрые две мили. "Сахар" и в самом деле был где-то в этом районе.
- Зачем же вы так далеко прошли от поворота? - недоумевающе сказал посредник. - Вы рискуете не успеть до рассвета окончить постановку... Ну, и какое у вас решение?
- Я решил... - нерешительно начал Пийчик, но вдруг заметил в стекле рубки приплюснутый добела нос Гужевого и страшно выпученные глаза, которые пытались подмигивать.
- Вот оценю обстановку и сейчас вам отвечу, - докончил он растерянно и быстро вышел на мостик.
- Ну, куда я от него убегу? - с отчаянием спросил он Гужевого. - Что тут случилось, Фрол Саввич?
- Труба твое дело, Иван-царевич, - прошептал Гужевой. - Никакого места не будет. Видимости нет.
Пийчик взглянул в сторону маяка и долгую минуту со стесненным сердцем ждал его вспышки. Наконец мутно-красным глазом подмигнул далекий огонь, закрываясь плотной сырой мглой. Ветер слабел, и надежда, что маяк откроется, слабела вместе с ним.
- Приехали, - упавшим голосом пробормотал Пийчик.