>Конкретно - статья словака-бывшего военнослужащего про его две "командировки" в рядах ВСУ:
Словак, помимо того, что явно один из тех, кто каждое утро набирал добросовестно у себя на смартфоне набирал в gogole'е "«weather tomorrow»", ещё много интересного делал. Например, воевал пехотинцем, затем перебрался в fpv-шники, и во вторую командировку поехал уже целенарпавлено водителем дронов.
В августе 2022 года я стал стрелком пехотного батальона Вооружённых сил Украины (ВСУ). В течение следующего года я провёл в общей сложности десять месяцев, сражаясь с подразделением на передовой в Харьковской, Донецкой и Луганской областях. До прихода в ВСУ я был аспирантом по политологии, а до этого офицером Вооружённых сил Словацкой Республики.
В 2024 и 2025 годах я в течение шести месяцев служил добровольцем в группе ударных дронов с видом от первого лица (FPV) в ВСУ. Моя группа была развернута в регионе Донбасса, на одном из самых горячих участков фронта.
Такой вот персонаж, интересные моменты:
Осень 22 была достаточно тяжелым моментом и для ВСУ тоже, не только для ВС РФ.
В особенно неприятный день битвы за Лиман осенью 2022 года около двадцати из пятидесяти бойцов моей роты были убиты или ранены в течение восьми часов (я был одним из них). Первую партию раненых оперативно эвакуировала лёгкая бронетехника роты. Раненым после первой эвакуации повезло меньше. Транспорта для эвакуации не было. Как это возможно, что транспортные средства роты, которые были доступны для проведения эвакуации всего несколько минут назад, внезапно исчезли, и мы остались на поле с тяжелораненым солдатом и новыми жертвами каждые несколько минут?
Оказалось, что всё дело было в планировании. Перед операцией командование роты просто не подготовила план эвакуации раненых (CASEVAC) с подробным указанием машины, которой поручено эвакуировать раненых. Поэтому после первой эвакуации наша машина просто ушла выполнять другие задачи, и пришлось искать другой транспорт.
Интересная личная статистика по применению fpv:
В 2024 и 2025 годах я в течение шести месяцев служил добровольцем в группе ударных дронов с видом от первого лица (FPV) в ВСУ. Моя группа была развернута в регионе Донбасса, на одном из самых горячих участков фронта. Когда я присоединился к команде, я был взволнован предстоящей работой с передовым инструментом. К концу моей командировки я был немного разочарован. Позвольте мне рассказать вам, почему.
FPV — это беспилотные летательные аппараты с четырьмя пропеллерами, расположенными по четырем углам аппарата, примерно в форме квадрата длиной от 17 до 30 см каждой стороны. Они управляются оператором, на котором надеты очки виртуальной реальности, которые получают изображение с фронтальной камеры дрона. Наиболее распространенные типы дронов FPV — одноразовые: они летят прямо к своей цели, где детонируют взрывной заряд весом до 1,5 килограмма. Эти дроны рекламируются как дешевое и доступное решение, которое может дать войскам на тактическом уровне собственную органическую возможность точного удара. Они предположительно могут быстро реагировать и поражать движущиеся цели или цели в труднодоступных местах, таких как бункеры, подвалы или внутри зданий. Сторонники дронов FPV часто повторяют утверждение, что от 60 до 70 процентов всех потерь на поле боя в русско-украинской войне теперь вызваны дронами. Эта статистика, вероятно, в целом точна, хотя она не делает различий между потерями, вызванными FPV и другими типами БПЛА.
Некоторые утверждают, что FPV произведут революцию в ведении войн, сродни появлению мушкетов. Среди прочего, они сделают скрытность и сосредоточение войск и техники в зоне боевых действий практически невозможными. Любая концентрация войск или транспортных средств, как предполагается, будет немедленно обнаружена и уничтожена роями дешевых и быстрых беспилотников. Считается даже, что они могут полностью заменить артиллерию.
Верим мы или нет в эти далеко идущие заявления, мы, безусловно, все видели видеоролики в социальных сетях, на которых эти дроны выполняют впечатляющие, высокоточные атаки. Мы видели, как они наносят удар по российскому танку на ходу, пролетают через открытый задний люк боевой машины пехоты или входят в здание, чтобы удивить противника. Но эти впечатляющие удары — редкие исключения. Случаи, когда FPV действительно это делают, немногочисленны и редки.
Во время моего пребывания на Украине я собирал статистику успешности наших операций с использованием беспилотников. Я обнаружил, что только 43 процента наших вылетов заканчивались попаданием в намеченную цель в том смысле, что дрон успешно долетал до цели, правильно ее идентифицировал, поражал ее, и взрывной заряд беспилотника взрывался, как и предполагалось. Это число не включает случаи, когда наше командование запрашивало вылет, но нам приходилось отказывать, потому что мы знали, что не сможем поразить цель по таким причинам, как погода, технические проблемы или электронные помехи. Если включить этот тип отмененных миссий в общее количество, то процент успеха падает до 20–30 процентов. На первый взгляд, этот процент успеха неплох, но это еще не вся история.
Я начал замечать, что подавляющее большинство наших вылетов было направлено против целей, которые уже были успешно поражены другой системой вооружения, чаще всего минометом или боеприпасом, сброшенным многоразовым дроном (другими словами, не FPV). Иными словами, целью большинства наших миссий было нанести второй удар в двойном ударе по цели, которая уже была успешно поражена другой системой вооружения. Доля миссий, когда мы успешно выполнили задачу, которую может выполнить только FPV — нанести точный удар по цели, которую нельзя было поразить другими способами — составляла однозначный процент.
Есть две причины, по которым эти дроны редко успешно выполняют то, для чего они были разработаны.
Первая связана с тем, как командиры решают использовать дроны с видом от первого лица. Предположительно, наши командиры решили, что у них есть дроны с видом от первого лица как возможность, поэтому они могли бы использовать их, даже если бы были другие системы вооружения, которые также могли бы выполнять эту работу. Хотя дроны с видом от первого лица дешевы, они обычно не являются самым дешевым вариантом, доступным командирам. Это проблема с их использованием в двойных ударах или для миссий, которые могут быть выполнены другими системами. Один такой вылет дронов стоит около 500 долларов в материальном плане. Минометный снаряд стоит менее 100 долларов. Боеприпас, сбрасываемый с многоразового дрона, обычно также что-то вроде модифицированного минометного снаряда или 40-миллиметровой гранаты, также стоит менее 100 долларов.
Вторая причина, по которой эти дроны редко делают то, для чего они были созданы — техническая. Они капризны, ненадежны, сложны в использовании и восприимчивы к электронным помехам. Лишь немногие FPV имеют функцию ночного видения. Те, у которых она есть, в дефиците и стоят вдвое дороже базовой модели. В Украине зимой темно 14 часов в сутки. Ветер, дождь, снег и туман — все это означает, что дрон не может летать.
У четверти всех этих дронов есть какая-то техническая неисправность, которая не позволяет им взлететь. Обычно это обнаруживается только во время подготовки к запуску. Наиболее распространенной является неисправность радиоприемника, который получает входные данные с панели управления, или видеопередатчика, который передает сигнал на очки виртуальной реальности оператора. Иногда эту неисправность можно устранить путем обновления программного обеспечения в полевых условиях. Часто это невозможно. Многие неисправные дроны просто разбираются на запчасти, потому что лучшего применения для них нет. Даже когда дрон находится в воздухе, батареи часто разряжаются в полете.
Примерно в 10 процентах вылетов дрон поражает цель, но его заряд не детонирует.
Он - поеxал зачемто к xезболле в ливан. У Израиля ведь с дронами - всё xорошо (даже экспортируют иx аж с прошлого века, в Азербайджан и Грузию из теx что на слуxу).
Как пить дать кабинетный учёный материал для диссера собирает.
>Он - поеxал зачемто к xезболле в ливан. У Израиля ведь с дронами - всё xорошо (даже экспортируют иx аж с прошлого века, в Азербайджан и Грузию из теx что на слуxу).
Не понял, к чему вы приплели хезболлу, если к тому, что он поехал с ними в качестве некоего "инструктора по fpv", то это крайне сомнительно с точки зрения мотивации, ну разве что, если дальше закручивать предложенный сюжет, его в "командировке" завербовал Моссад проникнуть в руководство fpv-подразделений хезболлы, начав с позиции инструктора, но это, на мой взгляд, сюжет уже слишком закрученный.
>Как пить дать кабинетный учёный материал для диссера собирает.
Я примерно это и написал, что похоже занимается научной работой, с перспективной работы аналитиком в разведывательных структурах. Откуда взялась хезболла у вас - не понял.